Лев Копелев. Острова

В более высоком качестве: “Последним идеалистом“ называл Копелева Евтушенко, “русский Махатма“ сказал про него академик В.Иванов. “Махатма“, в переводе с санскрита, человек щедрой всеобъемлющей души. Он прожил долгую жизнь, в течение которой было все, что могло выпасть на долю человека XX века – революция, война, тюрьма, лишение гражданства. И через все испытания Лев Копелев пронёс верность гуманистическим убеждениям. «Переписка: Генрих Бёлль — Лев Копелев. 1962-1982»: “В доме Р., сотрудника Академии наук, возник литературно-музыкальный салон. Там по четвергам собирались слушать музыку. В семье был отличный магнитофон, один из первых таких в Москве. Мы впервые услышали там произведения Стравинского, Шенберга, Берга и других композиторов, которые числились формалистами и потому не исполнялись в концертах. В том же доме читали стихи Анна Ахматова, Пабло Неруда, Давид Самойлов, Иосиф Бродский, Геннадий Айги и вовсе неизвестные еще поэты. В 60-е да и в 70-е годы таких салонов возникало все больше, но они становились более замкнутыми. Однако в некоторых домах, в том числе и в нашем, сохранялся дух открытых кружков ранней оттепели. Мы еще дышали им в последние дни, прощаясь с Москвой…“ Копелев в 1991-м — с О книге «Лев Копелев: Гуманист и гражданин мира»: