Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова @Marinaslovo

Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова [id461111748|@Marinaslovo] Актёр Князев читает стих, написанный поэтом из народа Ириной Трусовой. Стих посвящён десятилетнему Феде, в которого стреляли на Брянщине украинские преступники. «Ему всего-то десять лет, дневник простого третьеклашки, но выпал вдруг ему билет для тех, кто старше и в тельняшке», — читает Князев, когда-то сыгравший Мессинга, мистика, видевшего сквозь время, и в его глазах нельзя не уловить зловещего огня предсказания. «Он ехал в школу, как всегда, девчонки рядом, младше классом, но ворвалась в их жизнь война: в них нелюди стреляли в касках», — читает Князев, и хоть его передёргивает на слове «нелюди», появляется чувство: а мистик всё знал. Через года видел раненого третьеклассника, идущего через брянский лес с маленькими девочками, чтобы вывести их к людям. Знал, видел через время, ведь всё это уже было, и в том же самом сурово шумевшем брянском лесу, тропой через который шли партизаны, строчки о которых легли в известный стих об Отечественной войне. Федя — потомок тех партизан. Федя сделан из тех партизан. Федя — родной брат двух солдат, воюющих сейчас в СВО. Федя уже был, когда мальчики и девочки, подростки уходили в леса, чтобы там в партизанских отрядах помогать взрослым бороться с немецким фашизмом. И в позавчерашний тёмный день, когда страна узнала о происходящем на Брянщине и кто-то из взрослых дрогнул от страха, из тумана прошлого брянских лесов вышел мальчик Федя и напомнил всем нам, чьи мы наследники и победу над кем наследуем. Напомнил тем, кто забыл. И не надо быть мистиком, чтобы из прошлого увидеть раненого мальчика, прикрывшего девочек в 2023-м, ведь Федя всегда у нас был, есть и будет. Конечно, мистик всё знал, а Князев в середине волнуется, частит: «Девчонок вывел, спрятал в лес, потом уже поймал машину» — как будто не уверен в спасении, как будто подталкивает мальчика в раненую спину: «Быстрее, спасайся, уводи». Ведь любой взрослый, даже Мессинг — Князев, даже знающий, чем всё закончится, не может не страдать о Феде, потому что дети не должны так взрослеть. Ни Федя не должен, ни не должны были прошлые партизаны. Мы всё говорим, что нам нужны новые герои. А их не надо искать. Они придут к нам сами. Рассказы о них лягут в стихи. И эти стихи не надо специально заказывать именитым поэтам. Жизнь сама всё сделает за нас. Возникнет поступок, уйдёт импульсом в народ — и кто-то, принявший его прямо сейчас, запишет искрой подвига настоящие строчки, а кто-то талантливый их прочтёт. И тогда стих станет мистикой. А любая настоящая поэзия и есть мистика, иначе её слово не имеет силы. Но сила эта может быть только в правде. А правда в том, что, что бы ни происходило, нельзя стрелять в детей. Не может быть праведной битва, в которой ты пускаешь очередь в спину третьекласснику. И ещё в том, что «наш мальчик в десять лет уже готов носить тельняшку». И когда звучат последние строчки стиха в исполнении Князева, то, поднявшись на силе его таланта, нельзя не думать о том, что предсказатель, увидевший поражение Гитлера, опять что-то знает. И обещая Божью кару за детей, которые взрослеют вот так, снова видит через время. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции. 🟩 Подпишись на канал «Специально для RT» Источник: Специально для RT