Александр Петрович Межиров (1923–2009). Русские поэты. Москва

Читаю: – стихи русских поэтов, – стихи из своих книг, – сказки; – пою свои песни. Александр Петрович Межиров (1923–2009). Русские поэты. Москва Известный поэт-фронтовик Александр Петрович Межиров родился 26 сентября 1923 года в Москве в интеллигентной еврейской семье. Когда началась война, Саша Межиров со школьной скамьи ушёл в Красную Армию. Так как он имел среднее образование, ему было предложено идти в военном училище, на что он ответил отказом, поэтому был направлен на курсы подготовки десантников в Татищево под Саратовом. Когда немцы вышли к Туле, весь 8-й воздушно-десантный корпус, где проходил службу Александр, погрузили в транспортные самолёты и отправили на помощь к пехотинцам. В боях он получил ранения в обе стопы и был отправлен в один из саратовских госпиталей. Однако в госпитале он пробыл совсем недолго, и скоро уже воевал под Ленинградом в составе 864-го стрелкового полка 189-й стрелковой дивизии. После демобилизации поступил в Литературный институт имени А.М. Горького. Стихи Александр Петрович начал писать ещё в 1941 году, после войны это стало делом всей его жизни. Первый поэтический сборник «Дорога далека» был издан в 1947 году. За ним вышли сборники «Коммунисты, вперёд!», «Возвращение», «Ветровое стекло», «Ладожский лёд» и другие, в них поэт-фронтовик постоянно обращался к военной теме. Известность поэту также принесли его переводы авторов с грузинского и с литовского языков. В 1992 году Межиров в силу ряда неурядиц (откровенной травли) после того, как став в 1988 году виновником ДТП, в котором погиб человек, эмигрировал в США. Здесь одно время он читал курс лекций по русской поэзии на русском отделении Портлендского университета и продолжал писать стихи. Скончался Александр Петрович 22 мая 2009 года в Нью-Йорке, позднее урна с прахом поэта была захоронена на Переделкинском кладбище. *** Всё круче возраст забирает, Блажными мыслями бедней От года к году забавляет. Но и на самом склоне дней И, при таком солидном стаже, Когда одуматься пора, Всё для меня игра и даже То, что и вовсе не игра. И, даже крадучись по краю, В невозвращенца, в беглеца И в эмиграцию играю. И доиграю до конца. *** От зноя и от пыли, от ветра и воды терраску застеклили на разные лады. Цвела моя терраска. Для каждого стекла особенная краска подобрана была. С терраски застеклённой из пёстрого окна мне жизнь видна зелёной и розовой видна. Оранжевой, лиловой и розовой опять, и розовое слово мне хочется сказать. Стекляшками на части разъято бытиё, и розовые страсти – призвание моё. Нет ни зимы, ни лета, ни ночи нет, ни дня, и розового цвета румянец у меня. Не ведаю, какая погода наяву, от жизни отвыкая, живу и не живу. Но жизнь превыше быта, добро сильней, чем зло, и вдребезги разбито обманное стекло. И как в волшебной сказке по мановенью лет приобретают краски первоначальный цвет. *** Я хочу сообщить хоть немного простых, Но тобой позабытых истин, Смысл которых тебе ненавистен… Будет холодно в доме от комнат пустых, И на тысячи прочих домов холостых Будет наше жилище похоже. Если стужа - мурашки по коже. Ну, а если июль, ну, а если жара, Это значит - по стенам над копотью ламп Будет тени большие бросать мошкара, Будет хаос… А я загоню его в ямб. Буду счастлив. И пронумерую листы. Ну, а ты? Ну, а ты? Ну, а ты? Я умру под колёсами жизни своей кочевой, Голос твой мне почудится перед атакой. Будут сборы в дорогу, и споры, и пар над Невой, Будет многое множество всячины всякой. Сквозняков будет столько же, сколько дверей. Будет хаос… А я его втисну в хорей. Буду счастлив. А ты? Отвечай! Головой не качай. Я, конечно, не всё досказал… Будет в семечках потный вокзал. Кипятильник. Слегка недоваренный чай. Ожиданья. Но не будет проклятого слова «прощай»… Ты меня не прощай! До свиданья!