Долой Стыд! 1994

Фильм снят по мотивам новеллы “Сентиментальная история“ Николая Хвылевого, написанной в 1928 году. Юная инженю Бьянка на рассвете покидает материнский дом в провинции и едет в город Z, стремясь найти незнакомое, что “затерялось где-то в далеких краях“. Девушка предпочитает никогда не возвращаться к прошлому, поэтому даже не оглядывается, чтобы попрощаться с матерью. Она ненавидит провинциальных людей, “темных и диких, как дикость тамерланівщини“ и едет навстречу “неизвестному солнцу“. Безнадежная мечтательница, она хочет постичь тайну непорочного зачатия, забеременеть от ветра и тому подобное. Момент прощания с извозчиком-последним человеком, который связывал ее с прошлым-становится первым этапом Бьянчинойинициации - она порывает с рустикальной степной идиллией (беленький домик с петушком на флюгере, оранжерея, провинциальные сады) ради новой жизни “широкому и беспредельному“. В Z школьная подруга Лизбет помогает Бьянке устроиться машинисткой в учреждение. Девушка чувствует себя одинокой, заброшенной в мир: единственным настоящим другом ей представляется пишущая машинка. Героине ужасно неприятно слушать “парикмахерскую пошлятину“ своего работодателя, делопроизводителя Кука, поэтому девушка сначала избегает его, так же как и сероглазой журналистки (та постоянно щиплет девушку). Единственный человек, с которым Бьянка может чувствовать себя достаточно спокойной - соседка, товарищ Ульяна. Девушке тесно в кругу “маленьких людей“, что загородили ей тайную “голубую даль“. Вскоре Кук приглашает Бьянку на празднование своих именин, напивается и начинает жаловаться на жизнь и как бы невзначай признается в любви. Он настолько жалок, что девушке его даже немного жалко. В театральном саду Бьянка и Кук, встретив известного художника Чаргара, знакомятся с ним. Маляр восхищается наивной простотой героини, такой несоответствующей требованиям времени. Домой девушка возвращается с сакральным ощущением “пасхальной заутрени“: она наконец-то прикоснулась к своей мечте. За несколько дней Бьянка снова встречается на улице с Чаргаром и начинает говорить о заветную даль, однако маляр реагирует холодно. Циничная сероглазая журналистка настойчиво соблазняет Бьянку продавать свое тело мужчинам, девушка с отвращением отказывается. Знакомство с художником длится, за три месяца Бьянка попадает к нему на квартиру и предлагает нарисовать себя, однако Чаргар отказывается (“он сказал, что не имеет в этом нужды, потому что это не его специальность“), ведет себя инфантильно и признается, что не умеет любить. Девушка стремится к близости с художником, ибо лишь это может открыть ей “причудливые озера загадочной дали“, однако тот сознательно и вопреки собственной воле противится. В конце Бьянка откровенно признается, что “безумно любит“ Чаргара и хочет ему отдаться. Маляр отказывает. Бьянку пугает собственный цинизм, она чувствует, что превращается в сероглазую журналистку. Страх заставляет девушку обратиться к религии, поэтому она читает Библию всю ночь. Поскольку художник избегает ее, Бьянка соглашается на прогулку с Куком и от нечего делать в шутку предлагает отдаться ему, предварительно пообещав не шантажировать его браком, потому что она против “м ищанской семьи с геранью на этажерке“, поэтому хочет просто родить от него ребенка и получать алименты. Озадаченный Кук “на такое дело он не хочет идти, потому что это ему не по карману“, и поэтому “он лучше будет пользоваться проститутками“. Раздраженная Бьянка дает делопроизводителю пощечину, потом извиняется и в конце концов остается наедине, “тупо глядя в голубое небо“. Весна вновь пробуждает в героине “тоску за голубой далью“. Она получает письмо от Чаргара, едет с ним в лес. Там художник жалуется, что задыхается под давлением “Однажды ночью в Бьянчиной двери кто-то долго и настойчиво стучит. Возмущенная такой наглостью, девушка не обращает на это внимания и засыпает. Она видит два причудливые, карнавальные сны и внезапно просыпается с криком: “Morituri te salutant“.“ и плачет. Это вызывает у Бьянки неописуемое отвращение. Это ощущение только усиливается после встречи на первомайской манифестации, когда Чаргар с болезненной страстью реагирует на шутку Бьянки о том, что она уже “не девушка бабенка“, потому что вышла замуж за делопроизводителя Кука. Девушка мысленно сравнивает художника с Онегиным, понимает, что ненавидит его, плюет ему в лицо и уходит прочь. Так заканчивается “святая простота“ и чистая любовь, Чаргар становится для Бьянки маленьким и никчемным. Неугомонную “тоску за голубой далью“ героиня компенсирую усиленной общественной активностью, но понимает, что все это время она, как Иаков, боровшийся с Богом, но так и не смогла стать Израилем.[3] Она испытывает фанатичную духовную жажду, поэтому тайком крадет у подруги Ульяны с...