Поэтическое восприятие. Фильм 5

В этой серии мы можем позволить себе хотя бы попытаться почувствовать единственно верное направление для расширения восприятия – в сторону ПОЭЗИИ СЛОВА : именно поэзия, а не многочисленные её суррогаты или стишки, сотворяет магию узнавания действующих лиц реального мира. Поэзия – это инструмент, устроенный таким образом, что однажды, внимающий строчкам читатель, может обрести изменённое состояние сознания, то есть сознание не столько «наблюдающее», сколько создающее реальность. Магия перехода зависит от степени желания иного бытия и ещё от количества практического опыта восприимчивости к нюансам, к оттенкам... Только очень увлечённый красотою Слова, свершающей ВСЁ ЗНАНИЕ о предмете, вещи, явлении, благодаря талантливо (то есть на высшем уровне транса или интуиции) подобранным и наделённых голосом узоров и орнаментов речи, благодаря тому, что поэт выводит читателя из пещеры Платона,в мир реальный – как бы отменяющий человеческие законы или условности пространства и времени. «Три сестры» «-Мне кажется – говорит барон – даже через двести, триста лет жизнь окажется такой же как и была, она не меняется...». Поэзия – шаг в пропасть высоты – для тех из нас – кто хочет перемен, кто рвётся прочь и ввысь из человеческой жизни, кому тесно и стыдно жить человеческое «счастье»! Кто больше не может выносить не столько смерть как таковую, сколько гибель как трагедию лучших посреди господства обыденных, сколько смертельные разлуки с любимыми, пусть даже на фоне многовекового лепета о рае на небесах, о том что «бог терпел и нам велел». Уже возникли и размножились на сотни миллионов – плотские или плоские, или поверхностные души, вот до чего дошло! Оксюморон «плотская душа» стал реальностью, да ещё с перспективой «все до единой»! В отрывке из фильма «Три сестры» есть важный, может быть, главный нюанс – то состояние – трогательности и трепетности, доброй направленности друг к другу в диалоге, когда разные мнения не противоборствуют, но дополняют, уточняют друг друга, как будто одна душа в кадре в триедином облике явилась нам, ТАКАЯ ИМЕННО душа или сознание, или такое именно состояние сознания, на мой взгляд, открывает прямой путь к утончённому восприятию, к высшей степени восприимчивости и именно к нюансам (взгляд и голоса, молчания и слова). Не всё я могу и хочу объяснять. Внимайте и чувствуйте самостоятельно, просто присутствуйте в этом вечном незримом пространстве единой на всех души... -Летят и летят...журавли... не зная зачем и куда... лишь бы летели... «Несколько дней из жизни Обломова» Вы заметили, надеюсь, как, в первую минуту разговора решительно настроенный на укоризну Обломова, Штольц, затем, вдруг, замолчал, вслушиваясь в исповедь друга, задумался, проникаясь, видимо, схожестью переживаний... «Отчего ж это я такой?» - нет, это вопрос не праздного человека, который «лежит, ворочается, переворачивается» по жизни «с боку на бок», это вопрос каждой человеческой души, запертый когда-то кем-то и зачем-то в плотские мечты и понятие счастья певчей птицы в клетке на подоконнике... Слушая Обломова, я, вдруг, исчез, точнее говоря, исчезла моя личность, моя точка опоры или наблюдательный пункт за жизнью, моё «я» каким-то образом трансформировалось в ещё почти неведомое мне огромное «я» всех времён и поколений, в котором не было различия, точнее, различия не имели никакого значения, как будто под эгидой уходящего в бесконечность значения слова «братство»... «Андрей Рублёв» В выбранном мною эпизоде на вопрос Андрея Рублёва : «Долго так ещё будет?» Феофан отвечает: «Не знаю, всегда, наверное»... В уста Феофана вкладывает свое отношение к человеческому существованию другой Андрей, режиссёр фильма, человек искусства Андрей Тарковский. И эти слова подтверждены тысячелетним прошлым, переходящим в будущее, при отсутствующим по причине нескончаемого ожидания лучшего, настоящего... «Моонзунд» «Что-то я не очень уверен что следующие поколения будут лучше нас» «Смысл жизни, наверно, в том, что она когда-нибудь, слава богу, кончается» Вновь «Три сестры» Как пророчески, скальпельно был прав Чехов, уже тогда, ещё за пятнадцать лет до Первой Мировой, загодя, задолго до катастрофического, багрового изменения Россией своей судьбы, своего уклада.. Но главное не в этом, главное в том переживании, которое охватило меня, которое породнило меня с тремя сёстрами и со всеми интеллигентными душами, погружающимися в омут истории героями этой пьесы... Поэтическое восприятие – это не просто способность воспринять богатое на художественную раскраску какое-либо словесное полотно, это готовность пожертвовать собою, всею своею прежней жизнью, всем счастьем и удовольствием, ради призрачного обретения, прямом и переносном смысле, сомнительного (не устоявшегося, не определённого) мироздания, в котором, всего-то, «я» означает «все», а жизнь не знает слова смерть...