Музыкальный шедевр: Николай Носков - Николай Гумилёв «Думы»

Мне было грустно, думы обступили Меня, как воры в тишине предместий, Унылые, как взмахи черных крылий, Томилися и требовали мести. Я был один, мои мечты бежали, Моя душа сжималась от волненья, И я читал на каменной скрижали Мои слова, дела и преступленья. За то, что я холодными глазами Смотрел на игры смелых и победных, За то, что я кровавыми устами Касался уст, трепещущих и бледных, За то, что эти руки, эти пальцы Не знали плуга, были слишком стройны, За то, что песни, вечные скитальцы, Обманывали, были беспокойны, За все теперь настало время мести, Мой лживый, нежный храм слепцы разрушат, И думы, воры в тишине предместий, Как нищего во мгле, меня задушат. Это стихотворение 20-летний Николай Гумилёв написал осенью 1906 года в Париже и послал в письме Валерию Брюсову. Николай Гумилев считал Брюсова своим учителем и хотел «узнать мнение развивается ли его талант или нет». Но позднее Николай Гумилев внес изменения. В 1908 году в альманахе «Весна» N2 был опубликован второй вариант, который исполняет Николай Носков: В мой мозг, в мой гордый мозг собрались думы, Как воры ночью в тихий мрак предместий, Как коршуны, зловещи и угрюмы, Они, столпившись, требовали мести. Я был один. Мечты мои бежали, Мои глаза раскрылись от волненья, И я читал на призрачной скрижали Мои слова, дела и преступленья. За то, что я холодными глазами Смотрел на игры смелых и победных, За то, что я горячими губами Касался губ, которым грех не ведам, За то, что эти руки, эти пальцы Не знали плуга, были слишком стройны, За то, что песни, вечные скитальцы, Обманывали, были беспокойны, За всё теперь настало время мести, Мой лживый, нежный храм слепцы разрушат, И думы, воры в тишине предместий, Как нищего во мгле, меня задушат.