Анна Ахматова и христианская культура (лекция Д. В. Кротовой, )

С исторический контекст жизни Ахматовой и религиозность поэта - христианская образность в осмыслении темы творчества: «Молюсь оконному лучу…» (1909) - христианская символика в размышлениях о Родине и о судьбах России - библейские мотивы в любовной лирике - об изгнанниках и отступниках как о вере и безверии - Ахматова и ее лирическая героиня - отражение трагического XX века в творчестве Ахматовой __ Д.Кротова. Два стихотворения о небывалой осени (В.Шаламов и А.Ахматова) // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2016. №3 __ О “Лотовой жене“ и других произведениях революционных лет: С о лирике Ахматовой эпохи кризиса и позднем шедевре патриотической лирики “Родная земля“: __ М.Михайлова: “Цикл «Библейские стихи» неслучайно появляется в поэзии Ахматовой, потому что она была человеком, несомненно, верующим и принадлежащим к европейской культуре. Поэтому Библия – одна из главных книг в ее жизни. Её друзья ранних лет и те, кто был близок ей в конце ее жизни – неизменно упоминают, что в ее комнате присутствовали всегда Пушкин, Данте, Шекспир и Библия. Причем Данте и Шекспира Ахматова старалась читать на языке подлинника. Понятно, что библейский текст неразрывно связан с церковной традицией, с Богослужением. Но кроме всего прочего, Библия – это еще и одна из удивительнейших книг в истории человечества, и Ахматовой было свойственно восприятие библейского текста не только как священного, но и как художественного. Библейская тема так или иначе проходит через все творчество Ахматовой, начиная с ее ранних стихотворений и до самого конца. Я могу привести некоторые примеры, может быть, первые попавшиеся. Вот из ранних стихов: И комната, где окна слишком узки, Хранит любовь и помнит старину, А над кроватью – надпись по-французски Гласит: «Seigneur, ayez pitie de nous» [«Господи, помилуй нас»] Здесь есть некоторый иронический подтекст и есть такая бытовая религиозность, потому что для Ахматовой как человека все-таки еще не атеистического века присутствие этой темы, библейской и церковной, является в жизни чем-то совершенно нормативным. Вспоминается история, которая произошла с одной знакомой Ахматовой, это уже было в советские времена, когда всячески разорялась церковная жизнь и насаждался атеизм всеми возможными способами. И дочь этой женщины пришла из школы и с некоторым вызовом сказала матери: «Мама, а Бога нет». Мать в это время стирала белье в тазике на коммунальной кухне. И она подняла глаза и спросила: «А куда ж Он делся?» То есть для них, конечно, невозможно, чтобы Бог куда-то делся, и поэтому тема простой, спокойной религиозности, пронизывающей всю жизнь, присутствует в стихах Ахматовой, иногда даже каким-то очень странным образом. Известно ужасное определение, которое ей навязано было литературной критикой и политической травлей – «не то монахиня, не то блудница», или «полумонахиня, полублудница». Ведь на самом деле эти слова потому так и горьки, и обидны, что они отчасти справедливы, и у Ахматовой тема любви к человеку очень часто переплетается с темой любви к Богу. Иногда это даже приобретает некоторые опасные очертания. Скажем, одно из ее ранних лирических стихотворений, обращенное к любимому человеку: И я стану – Христос, помоги! На покров этот светлый и ломкий, А ты имя мое береги, Чтобы нас рассудили потомки. То есть ее страсть и ее вера находятся рядом, это очень интересно и иногда удивительно. Тема молитвы, тема чтения Писания, посещения храма, участия в церковных таинствах, она постоянно присутствует в поэзии Ахматовой, и вот в этом общем церковном, христианском строе жизни чтение Библии оказывается органической составляющей. Одно из стихотворений 20-х: Под крышей промерзшей пустого жилья Я мертвенных дней не считаю, Читаю посланья апостолов я, Слова псалмопевца читаю. Но звезды синеют, но иней пушист, И каждая встреча чудесней,– А в Библии красный кленовый лист Заложен на Песни Песней. Опять же о соединении библейского текста и текста жизни в поэзии Ахматовой. За несколько лет до смерти, она говорит: Господи, Ты видишь, я устала Воскресать, и умирать, и жить. Все возьми, но этой розы алой Дай мне свежесть снова ощутить. Христианство Ахматовой обладало некоторым особенным свойством, потому что она была человеком, искренним перед Богом. И в правде, и в неправде своей она стояла перед очами Божьими, и она всегда знала, что между нею и Творцом существует связь, связь прямая и нерасторжимая. И эта ее правдивость перед Всевышним – это одно из ее удивительных свойств. Это ее мужество, можно сказать“