Михаил Щербаков - Романс 2

Что отнято судьбой, а что подарено, в конце концов, не всё ли мне равно? Так странно всё — что было бы, сударыня, печально, если б не было смешно... И я — не тот: ничуть не лучше всякого, и вы — не та: есть краше в десять раз. Мы только одиноки одинаково, и это всё, что связывает нас. Когда один из нас падёт, поверженный, другой — и не заметит впопыхах. Зачем же я пред вами, как помешанный, и слёзы лью, и каюсь во грехах? Зачем дрожу, зачем порхаю по небу, и жду чудес, и всё во мне поёт? Зачем, зачем... Пускай ответит кто-нибудь, конечно, если что-нибудь поймёт... Простите мне, что диким и простуженным ворвался к вам средь зимней тишины. Не то беда, что я давно не нужен вам, беда — что вы мне тоже не нужны... И всё ж сама судьба с её ударами, капризами и ранами потерь — ничто пред блеском ваших глаз, сударыня, он светит мне... Особенно теперь, теперь — когда невзгоды приключаются всё чаще, всё смертельней бьют ветра, и кажется, что дни мои кончаются и остаются только вечера... Сияйте ж мне, покуда не отмечено печатью лет ни сердце, ни чело! И, видит Бог, сказать мне больше нечего, да больше — и не скажешь ничего...