Все позади и КПЗ и суд Владимир Высоцкий

автор: Владимир Высоцкий Песню «Все позади – и КПЗ и суд» Владимир Высоцкий, скорее всего, написал не позднее июля 1962 г. Как рассказывал Олег Гедрович [оператор игрового и неигрового кино], вгиковец, студент 3-го или 4-го курса Андрей Ключников, в июле 1962 г. устроил у себя концерт Высоцкого, но поскольку магнитофонная запись тогда не велась, он записал названия всех прозвучавших в тот вечер песен к себе в блокнот. И это были: «Всё позади – и КПЗ, и суд» (традиционная датировка – 1964 год), «Сорок девять дней» (первая фонограмма датируется 1965 г, но появилась эта песня про военных моряков Зиганшина, Поплавского, Крючкова и Федотова, унесенных на барже в Тихий океан, появилась вскоре после газетной шумихи в марте 1960 г), «У меня было сорок фамилий...» (традиционная датировка – 1963 год), «Рецидивист» (традиционная датировка – 1964 год), «Сколько лет, сколько лет...» (традиционная датировка – 1966 год). Из воспоминаний Владимира Высоцкого: «О моих песнях ходит много разговоров. Иногда разговоры приятные. Например, меня часто спрашивают, не тот ли я Володя Высоцкий, который был под Курском или под Сталинградом, под Оршей или под Вязьмой. Люди думают, что я прошел войну» Высоцкого считали «своим» и шоферы, и парни, которые во дворах бренчали на гитарах. Многие думали, что он воевал, причем не было единого мнения, кем именно. После фильма «Вертикаль» и песен оттуда его записали в «свои» и альпинисты. «Своим» он был и для уголовников, потому что так писать о лагерном быте, по их мнению, мог только человек сидевший. Высоцкий от этого не был в восторге: «Иногда говорят, что я сидел много, неоднократно. Уже по срокам мне должно быть лет девяносто семь. Это неправда, это измышления. Эти слухи не дают налета фальшивого романтизма. От них неприятности одни». При этом Владимир Семенович не только не отказывался от своих ранних песен, которые считали «блатными», но и считал их полезными. «Я считаю, что эти песни принесли мне колоссальную пользу», - говорил он. На них он учился работать над формой, превращать сложное в простое, научился «кажущейся примитивизации мелодий», которые позволяли его песне сразу входить «не только в уши, но и в душу». Он говорил: «С профессиональной точки зрения нет никакой разницы между моими ранними и поздними вещами. Конечно, первые мои песни написаны от имени ребят дворов, улиц послевоенных, таких компаний, которые собирались во дворах. В московских дворах было много жизни в то время. И танцевали, и пели, и играли в разные игры, и все это во дворах. Конечно, в ранних моих песнях присутствует, если так можно выразиться, слово нехорошее, такая заблатненная интонация». Первое авторское исполнение – не позднее июля 1962 г, первое публичное исполнение – 4 января 1966 г, последнее – июль 1979 г. Все позади - и КПЗ, и суд, И прокурор, и даже судьи с адвокатом,- Теперь я жду, теперь я жду - куда, куда меня пошлют, Куда пошлют меня работать за бесплатно. Мать моя - давай рыдать, Давай думать и гадать, Куда, куда меня пошлют. Мать моя - давай рыдать, А мне ж ведь, в общем, наплевать, Куда, куда меня пошлют. До Воркуты идут посылки долго, До Магадана - несколько скорей,- Но там ведь все, но там ведь все - такие падлы, суки, волки,- Мне передач не видеть, как своих ушей. Мать моя - давай рыдать, Давай думать и гадать, Куда, куда меня пошлют. Мать моя - давай рыдать, А мне ж ведь, в общем, наплевать, Куда, куда меня пошлют. И вот уж слышу я: за мной идут - Открыли дверь и сонного подняли,- И вот сейчас, вот прям сейчас меня куда-то повезут, А вот куда - опять, паскуды, не сказали. Мать моя - давай рыдать, Давай думать и гадать, Куда, куда меня пошлют. Мать моя - давай рыдать, А мне ж ведь, в общем, наплевать, Куда, куда меня пошлют. И вот на месте мы - вокзал и брань,- Но, слава богу, хоть с махрой не остро. И вот сказали нам, что нас везут туда - в Тьмутаракань - Куда-то там на Кольский полуостров. Мать моя - давай рыдать, Давай думать и гадать, Куда, куда меня пошлют... Мать моя, кончай рыдать, Давай думать и гадать, Когда меня обратно привезут!