О дивный новый мир. Об антиутопии Олдоса Хаксли и её экранизациях (Это фантастика) [RocketMan]

1:34 Устройство общества в романе 6:40 Почему роман Хаксли это именно антиутопия 11:21 О фильме 1980 г. 13:40 О фильме 1998 г. 16:19 О сериале 2020 г. __ И.Головачёва: “работая на «Дивным новым миром», Хаксли размышлял не только о революционной России, но и о самой передовой стране – США. Работая над романом, Хаксли не мог себе представить, что через несколько лет именно США станет его убежищем. Одним из главных факторов, предопределивших эмиграцию («бегство», с точки зрения многих недоброжелателей) в 1937 г., было ожидание неизбежной, еще более сокрушительной войны в Европе. Тогда мало кто сомневался, что миру вскоре предстоит пережить очередную большую войну. [...] Война составляла предмет самых болезненных предчувствий и гнетущего ужаса Хаксли“ «Тотальная слежка, биополитика, дающая государству право распоряжаться человеческим телом и превращающая его в инструмент (например, в пушечное мясо или сосуд для производства потомства, как у Маргарет Этвуд в “Рассказе служанки“), потеря индивидуальности и контроль сознания (при помощи системы наказаний, удовольствий, медикаментов, гипноза и так далее), отторжение природы и экологические проблемы — частые мотивы отрицательных утопий. Многие из этих тем — ключевые для культового текста Хаксли. Название романа навеяно “Бурей“ Шекспира : “О чудо! Какое множество прекрасных лиц! Как род людской красив! И как хорош Тот новый мир, где есть такие люди!“ — говорит дочь миланского герцога Миранда, на что отец не без иронии отвечает: “Тебе все это ново…“ “Дивный новый мир“ во многом был написан в ответ на научные утопии Уэллса, вызывавшие у Хаксли негодование. Для того чтобы полемика имела смысл, Хаксли необходимо было строить каркас своего мира, используя последние научные достижения. По словам И.Головачевой, этот роман в каком-то смысле является энциклопедией современных для 20-х знаний. Хаксли повсюду возил с собой Британскую энциклопедию и внимательно следил за научным дискурсом, отслеживая не только события, но и направления научной мысли. К примеру, искусственного оплодотворения на момент написания текста еще не существовало, но разговоры о такой возможности в научной среде велись. Так в “Дивном новом мире“ появились “младенцы в бутылках“, а место родов заняла “откупорка“. Головачева: “Люди не замечают, что роман очень иронический. В нем масса юмора... Хаксли издевается абсолютно над всем, начиная с имен героев. Ленина Королева — это же анекдот: в одном имени Ленин и король. Общество, зашедшее в идиотический тупик, хотя очень счастливое, а с другой стороны — нечистоплотная дикость. Никакой середины. Я считаю, что это самая главная и, возможно, в самом точном смысле пророческая утопия ХХ века. Аналогов такому тексту нет“. Главным для такого романа становится вопрос о том, что же такое счастье, почему счастливое, мирное, сытое общество вызывает у нас, сторонних наблюдателей, такой ужас. Дело, наверное, в том, что договориться о том, что такое счастье, невозможно, обладая свободой воли. Для того чтобы подавляющее большинство достигло счастья, оно должно быть навязано извне, а люди — лишены возможности рефлексировать. Баженова-Сорокина: “«О дивный новый мир» был фантастикой в момент написания. Бесконечное шоу, дополненная реальность, которая все время гиперстимулирует людей и из которой нет выхода не потому, что их будут бить дубинками, а потому, что по-другому уже нельзя. Бесконечная фабрика удовольствий, которая не дает тебе возможности ни думать о собственной жизни, ни совершать свободный выбор. Когда ты постоянно находишься во второй реальности, полноценно существовать в то же время в первой очень трудно“. Эту же линию продолжают, например, “451 градус по Фаренгейту“ и “Голодные игры“. Головачева: “Человечество не может перестать задавать себе главный вопрос: мы идем по пути Оруэлла или все-таки по пути Хаксли? Что для нас страшнее? Зверство, которое когда-нибудь все-таки закончится, или псевдосчастье, в котором никто никого не пытает? Утопиями занимаются и политики, и социологи. Более того, по-прежнему существуют утопические коммуны: тантрические, экологические и так далее. Утопии — это не только слова. Это еще и действия“ () _ Оруэлл и Хаксли в современных СМИ; специфика антиутопии и её отличие от дистопии; Оруэлл и Хаксли как меньшинство, не поддавшееся советской пропаганде: Т.Ходова: “через 30 лет после публикации своего знаменитого романа Хаксли написал эссе о том, насколько точными оказались его предсказания об обществе будущего. В нем писатель удивился, что его прогнозы сбывались быстрее, чем он рассчитывал. Наверно, если бы он дожил до наших дней, Хаксли бы поразился тому, что его будущее, по сути, наступило. Конечно, оно не такое радужное и аккуратное, как представлялось в романе, но его идеология крепко укоренилась в нашем мире“.