Пернатый бард

Шёл по разнотравью новоульяновских степей и, приблизившись к одинокому кусту, услыхал торопливый, тихий говорок махонькой пташки, не лишённый приятности, мелодичности, лёгкого нежного перезвона. Фразы были короткими, около 4-х секунд, и следовали друг за другом, а певец не сидел на месте, постоянно перемещался в густоте веток и листьев, на чуток выныривая из них, чтобы тут же затеряться в них снова. Что-то родимое, близкое сердцу, милое передавалось в той мелодии степного музыканта. И это не было звонко, торжественно, заглушающе, без какой-то горделивой страсти, как допустим у соловья, иволги, черноголовой славки, жаворонка, которые вещают для всех, чтобы слышали многие. Тут отойдёшь шагов на 10 и уже не слышно задушевных трелек, как будто старается пернатый бард только лишь для тебя. Так, видимо, певцы-поэты у древних кельтов исполняли произведения собственного сочинения, так сочинители авторских песен вещают сегодня в кругу кострового огня, у бродячих палаток, выражая сокровенные людские мысли, носящие отголосок давних преданий. Такие песни хранят любовь к отечеству, умягчают сердца, удобряют человеческие души, хоть и не имеют многочисленных прослушиваний, прославляющих откликов горделивых возвышений. Всё по-простому у того степного пернатого барда в его тихих приятно-мелодичных бормотаниях, но они не менее важны, чем сложные, насыщенные соловьиные напевы. Пернатый бард - северная бормотушка - достигла вершинки степного кустика и неприметно-скромно исчезла из вида, чтобы где-то в другом месте исполнить кому-то одинокому свой неприметный и кроткий песенный дар.