Иосиф Бродский об Анне Ахматовой (интервью начала 90-х)

О знакомстве 21-летнего Бродского с Ахматовой, чью поэзию он воспринял не сразу: «возвращаясь вечером из Комарово, в переполненном поезде, набитом до отказа – это, видимо, был воскресный вечер. Поезд трясло, как обычно, он несся на большой скорости, и вдруг в моем сознании всплыла одна фраза, одна строчка из ахматовских стихов. И вдруг я в какое-то мгновение, видимо, то, что японцы называют сатори или откровение, я вдруг понял, с кем я имею дело. Кого я вижу, к кому я наезжаю в гости раз или два в неделю в Комарово. Вдруг каким-то образом все стало понятным, значительным. То есть произошел некоторый, едва ли не душевный, переворот» (). Ахматова выделила написанное ей «Закричат и захлопочут петухи...» “как вещь более глубокую, чем ожидается от поздравительного жанра, и взяла оттуда эпиграф – «Вы напишете о нас наискосок...» – для стихотворения «Последняя роза»“ как она оценивала стихи молодых какой была Ахматова её отличие от других трёх других поэтов четвёрки __ ___ Из Нобелевской лекции: “...лучше быть последним неудачником в демократии, чем мучеником или властителем дум в деспотии... [...] В лучшие свои минуты я кажусь себе как бы их {Мандельштам, Цветаева, Фрост, Ахматова, Оден} суммой — но но всегда меньшей, чем любая из них, в отдельности. Ибо быть лучше их на бумаге невозможно; невозможно быть лучше их и в жизни“.