Вадим Седов Романс для Д’Артаньяна

Я один. Фарисейство повсюду. Я нигде. Негодяи везде. Проходимцы, лжецы и иуды вьют гнездо и гнездятся в гнезде. Под печальные звуки блюграсса я бреду сквозь родимый бурьян: пидорасы кругом, пидорасы. Я один на весь мир - д’Артаньян. Я простился с отеческим домом и несу утомительный крест. Уничтожив Гоморру с Содомом, Бог оставил достаточно мест: посетите Бомбей и Черкассы, Новотроицк, Пномпень и Пхеньян - пидорасы кругом, пидорасы, я один среди всех - Д’Артаньян. Мир, затянутый чёрной дырою, повернув к мушкетёру спиной, захватили иные герои, истерично смеясь надо мной: Шерлок Холмс, кокаиновый гений, доктор Фауст и Бульба Тарас, Айболит и Онегин Евгений... Гарри Поттер - и тот пидорас. Неразборчивы в средствах и целях, инфернальны, как Зверя число. Сколько их ни колол на дуэлях, их количество только росло. Тех уж нет, а иные далече, но оставшихся больше в сто раз, и внезапно подкравшись, на плечи мне кидается век-пидорас. Пусть я общества стану отбросом, но не стану искать компромисс: к пидорасам Атосу с Портосом пусть идёт пидорас Арамис. Я смотрю на народные массы, духовенство, купцов и дворян: пидорасы кругом, пидорасы. я один среди них - д’Артаньян. Как дрейфует понятие нормы, и стремительно катится вниз! Мир манят извращённые формы, торжествует особый цинизм. На кону - вырождение расы, на коне - генетический брак. Пидорасы кругом, пидорасы. Я один - д’Артаньян, как дурак. Посмотри мне в глаза, не моргая, как бы думая: “что за фигня?“ В этом мире, моя дорогая, ты одна оценила меня. Захлебнувшись в миледином яде, ты лежишь, не такая, как все. Все миледи, любимая, ****и. Только ты - госпожа Бонасье! Не-по детски напуганный рыцарь, понимаю: всё очень всерьёз. Никуда от напасти не скрыться, даже в мир сновидений и грёз. Стоит лечь на пружины матраса поздним вечером трудного дня - в пыльных шлемах, склонясь, пидорасы в темноте обступают меня. В пыльных шлемах, склонясь, пидорасы с интересом глядят на меня. — Вадим Седов, Романс для Д’Артаньяна (2010)