КНИГА ЕВРОПЫ. КОД КАРПАТИ. РУССКИЙ ФАУСТ. БЕРЛИН 2040

Когда решился начать писать 1-ю часть политического романа-альтернативы Русский Фауст (Книга Европы, Турникет. На передовой борьбы с коронавирусом), по гамбургскому счёту, главного произведения современной российской литературы, то внимательно прочитал среди нескольких эзотерических книг и знаменитое произведение Радищева. „Чудище обло, озорно, огромно, стозевно, и лаяй“ Тилемахида, Том II. Кн: XVIII. сти: 514. А. М. К. Эпиграф к „Путешествию из Петербурга в Москву“ представляет собою стих из поэмы В. К. Тредиаковского „Тилемахида“ (1766 г.); в том месте поэмы, откуда взят стих, описываются мучения, которые претерпевают в загробном мире порочные люди, „а особливо злые цари“. Смелое изображение преступлений злых царей-деспотов, без сомнения обратившие на себя внимание Радищева, заканчивается замечанием о том, что деспоты, смотревшиеся в зеркало, показывавшее „пороков их мерзость“, выглядели в нём гнуснее и страшнее самых ужасных чудовищ мифологии: Химеры, Гидры и даже пса Кервера (Цербера); именно этот адский пес и назван „чудище обло (т. е круглое), озорно, огромно, с тризевной и лаей“ (т.е. и с пастью с тремя зевами). Радищев не совсем точно цитирует этот стих. Смысл характеристики чудища, поскольку он использован в качестве эпиграфа к „Путешествию“, конечно в намёке на „чудище“ самодержавно-крепостнического строя России времён Радищева; отметим, что в рукописной редакции „Путешествия“ в главе „Тверь“, где Радищев защищал Тредиаковского от нападок, сделавшихся привычными, он писал: „«Чудище обло, огромно, стризевно и лаяя» – не столь дурной стих“ (см. «Варианты»). Посвящено „Путешествие“ Алексею Михайловичу Кутузову. „Путешествие“ было напечатано Радищевым в его „Вольной типографии“ в количестве около 650 экземпляров, с дозволения Управы благочиния, за подписью её председателя, Петербургского обер-полицмейстера Н.И. Рылеева; разрешение управы было дано 22 июля 1789 г. По некоторым данным, со своей, уже одобренной к печати, рукописью Радищев обратился в Москву, в типографию Селивановского, но последний отказался печатать книгу. Об этом факте довольно сбивчиво рассказывает в своих заметках сын Селивановского („Библиографич. Записки“ 1858, I, № 17). Спутанные сведения об этой попытке Радищева напечатать „Путешествие“ в Москве даёт его сын Павел Александрович. „Радищев, – говорит он, – напечатал свою книгу в своём доме, в собственной типографии, и хотя цензура (Андрей Брянцев) вымарала множество страниц, более половины книги, он её напечатал вполне, и в таком виде по порядку подал обер-полицмейстеру Рылееву. Этот, по совершенному своему невежеству, допустил её к продаже. Это нарушение порядка было поставлено в вину при осуждении Радищева. Рылеев, дознавши свою ошибку, явился к императрице, и бросаясь на колени, говорил: «Виноват, матушка». Ему простили, ибо, действительно, он был не виноват, что попал в обер-полицмейстеры, несмотря на свою глупость“ (В. Семенников. Радищев. 1923, стр. 226). П. А. Радищев родился 27 апреля 1783 г., а написал свои воспоминания лишь после того, как опубликована была в 1857 г. статья Пушкина „А. Н. Радищев“. Ему в это время было за семьдесят лет. Самую книгу он называет сначала „Журнал путешествия из Петербурга в Москву“ и лишь в дополнительной заметке на особом листе даёт ей правильное название. Точно так же он сообщает, не проверив его, слух, что „Державин поднёс Екатерине экземпляр «Журнала» [«Путешествия»], где все важнейшие места были отмечены карандашём“. Но Державин возвратил свой экземпляр во второй половине июля 1790 г., а Екатерина прочла первые 30 стр. „Путешествия“ 26 июня. Тогда же она вызвала Рылеева, а не сам он „явился, дознавши свою ошибку“. Обвиняли Радищева не в нарушении порядка, который обязывает автора представить в цензуру текст до напечатания, а в изменениях уже рассмотренной цензурой рукописи. Разрешение печатать „Путешествие“ на списке, представленном в Управу благочиния, написано рукой Рылеева до, а не после выхода книги из типографии. С этой именно, одобренной Рылеевым к печати рукописью и обращался Радищев к Селивановскому. Следует, однако, согласиться с В. П. Семенниковым, который считает вполне вероятным „факт попытки напечатать хотя бы только оду «Вольность» в Москве“. Действительно, сам автор указывает в „Путешествии“, что его оду не хотели напечатать в Москве (см. стр. 365). Селивановский пишет, что Радищев оставил его отцу „книгу“; это был список „Путешествия“; а с одой автор, возможно, обращался к А. И. Брянцеву, который „вымарал в ней множество страниц, более половины“. Возможно при этом, что в руках Брянцева был тот первоначальный текст книги, с полною одою, который содержит части ее, не включенные Радищевым в печатное издание (см. далее о рукописях). Весьма ценным является указание В. П. Семенникова на связь, которая существовала в это время между литературными кружками Москвы и Петербурга, между „Собранием университетских питомцев“ в древней столице и „Обществом друзей словесных наук“ в новой;