Творчество как исцеление

Для меня творчество всегда было исцеляющим началом. Первые сказки были написаны как своего рода опыт осмысления ситуаций и событий, в которые я попадала, разговор с какой-то внутренней частью себя. Пробовала я и рисовать в одно время. И в творчестве самым главным мне казалась и кажется искренность. Любой человек, абсолютно любой имеет право творить. Мне кажется, что само это стремление заложено в нас не для того, чтобы достигать величайших вершин мастерства любыми путями, а для того, чтобы исследовать мир и себя в этом мире, излечивая или высказывая свои эмоции, радость, боль, горе, восторг в том виде, в каком мы сможем их переварить. Есть что-то, что не может вынести наш разум, наше сердце, но язык творчества способен перевести эти переживания в нечто осязаемое. Таким творчеством может стать приготовление пищи и рукоделие. Но особое место занимает творчество ни для чего, без всякой практической пользы процесс ради процесс без нацеленности на результат, который можно как-то оценить. Как-то один друг по переписке предложил мне изобразить скандинавское понятие Хейма, означающее что-то вроде “чувство дома“. Помню, уложила детей спать, зажгла свечи и поняла, что не хочу методично рисовать, хочу рвать бумагу на кусочки, слышать этот звук , хочу смело ляпать краски, чтобы брызги разлетались. Я взяла рисунки дочки и из них составила первый простенький коллаж. Это было ещё зимой, с тех пор я не могу остановиться. Нет-нет, погружаюсь в этот танец над бумагой, когда из хаоса рождается что-то осязаемое. Мне не близка современная концепция, что нужно усиленно копаться в себе, нужно подружиться со своей тенью. Бог есть свет, в Нем нет никакой тьмы. А если слишком долго смотреть в бездну, бездна начинает смотреть на тебя. Но вот признать существование тьмы в себе, мне кажется, важно. Важно назвать ее и отпустить с миром. Это может быть боль, злость, ненависть, огорчение, безысходность. Но когда тьма названа и узнана, когда вытащена на свет, она уже перестает быть бесформенной, пугающей тьмой, обретая очертания, она уходит из тебя. Очень часто мои коллажи, мягко говоря, мрачноватые. Но пусть мрак останется на бумаге, а не во сне. А освободившееся место заполняется светом. Впрочем, я заметила эволюцию изображений. Чем больше бумажек порвано и составлено в образы, тем мягче получаются картинки, как будто с каждой из них я и сама становлюсь свободнее. Теперь я мечтаю поставить на веранде огромный мольберт с бумагой и танцевать с малярными кистями и красками. И для этого нужно лишь разрешить себе такой якобы бесполезное времяпрепровождение. Просто разрешить.