Проповедь Отец Виталий

Если спросить людей, которые считают себя христианами, что самое главное в их вере, ответы будут разными. И это при том, что ответ на этот вопрос звучит в отрывке из 22-й главы Евангелия от Матфея, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем. Глава 22. 35 И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: 36 Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? 37 Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: 38 сия есть первая и наибольшая заповедь; 39 вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; 40 на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. 41 Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: 42 что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. 43 Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: 44 сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? 45 Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? 46 И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его. Каждому священнику не раз приходилось беседовать с человеком, который после многолетнего перерыва первый раз пришёл в храм и совершенно не знает, как и в чём исповедоваться. Конечно, разговор может быть выстроен по-разному. Не претендуя на универсальность и полноту подхода, я всегда начинаю разговор с того, что христианство — это завет с Богом, особые отношения, в которых человек оказывается призван к соблюдению определённых условий. Обычно люди и сами понимают, что условия — это заповеди, а их несоблюдение — это грехи. Однако при этом они зачастую не понимают, что главным условием оказывается свободное и вольное нахождение в завете. И если человек не хочет быть с Богом, всё остальное — только следствие этого нежелания. В свою очередь, это значит, что первое, с чего ему следует начать исповедь, с мысли о том, что он разорвал связь с Богом и теперь возвращается для того, снова войти с Ним в общение. И возвращается не просто в храм, но в собрание верующих. В сегодняшнем евангельском чтении мы слышим разговор Христа с книжником, который спрашивает Спасителя о том, какую из заповедей он считает важнейшей. Конечно, можно решить, что это провокация, потому что все заповеди одинаково даны Богом и их нельзя сравнивать. Однако, ответ Христа явно не вызывает никаких возмущений или обвинений. Спрашивающий, судя по всему, с Ним согласен. И это при том, что в ответе Христа действительно есть некоторая странность. На мой взгляд она не в том, что Он берётся выбирать главную из множества заповедей, но в том, что вместо одной — говорит о двух. Ведь, когда нас спрашивают о самой высокой горе — мы называем Эверест и прекрасно понимаем, что самая высокая — одна. Спасителя спросили о важнейшей заповеди, и Он назвал таковой заповедь о любви к Богу. Кажется, что на этом можно было бы закончить, ведь ничего важнее этой любви нет, и она определяет всё остальное. Но почему-то Христос продолжает и называет ещё одну, «подобную ей», то есть столь же важнейшую. И это заповедь о любви к человеку. Он говорит о ближнем, но исходя из всей Его проповеди, — ближний — это именно любой человек, который находится рядом. Человеку, внешнему по отношению к библейскому откровению, может показаться чем-то совершенно невероятным такое сопоставление Бога и человека. Как эти заповеди могут быть названы подобными друг другу. Однако для Христа и для тех, кто считает себя Его учениками, это именно так, потому что любовь к Богу реализуется и проверяется в любви к человеку. Первая заповедь сама по себе легко может стать выдумкой, сентиментальной и возвышенной мечтой, вторая может быстро выродиться в человекоугодие и потакание чужим страстям. И только в совокупности они помогают нам выстроить верную иерархию, в которой любовь к Творцу становится истинной любовью к Его творению.