МЫ ЖИВЫ! МЫ ПОБЕДА! МЫ КОСТЕР!

МЫ ЖИВЫ! МЫ ПОБЕДА! МЫ КОСТЕР! За эти годы без особых схизм Госкурсом стал тут бытовой нацизм. Предвидя ужас, до затылка дрожь - Ведь с Перестройки все развод и ложь. Когда латыш читать, писать не знал, Народные стихи он сочинял. Мы все теперь давно уже не мы. Мы - это ложь, мы - это просто СМИ. Да и латыш тут правильный лишь тот, Кому для эха СМИ - его же рот. Но всё по плану - уничтожен стыд: “Гнобим мы вас, а вы к нам - без обид.“ Нас пробудили, чтоб свободу дать — Свободу русских гнать и притеснять, Не чтоб един был в Латвии народ, Но стравленный и разозленный сброд. По коже дрожь мне за своих родных, За лингвицид кто или в страхе стих, И убежден, что Босс всех защитит, Покорно кто за русскость русским мстит. Треть населенья “негры“ тридцать лет В свободной Латвии, где свободы нет, И “Желтая звезда“ как статус дан: “Не люди вы - рой инопланетян.“ Знак я