ПО Э. А.: “Ворон”, 1843-44 – ч.1, пер.: К. Д. БАЛЬМОНТ, 1894 (ТВ-Тройников / 2024)

ПО Эдгар Аллан: “Ворон”, 1843-44 – ч.1, пер.: К. Д. БАЛЬМОНТ, 1894 (ТВ-Тройников 2024 / Поэзия самопознания и миропонимания). Циклы-вложения «Поэзия Запада» и «Американская поэзия». В 2024-м г. исп.: 215 лет со дня рождения и 175 лет со дня смерти Эдгара Аллана ПО ( – ), 180 лет со дня создания поэмы Э. А. ПО «Ворон» / 1843-44, 130 лет переводу поэмы Э. А. ПО «Ворон» К. Д. БАЛЬМОНТА! 1. Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой, Над старинными томами я склонялся в полусне, Грёзам странным отдавался, — вдруг неясный звук раздался, Будто кто-то постучался — постучался в дверь ко мне. «Это, верно, — прошептал я, — гость в полночной тишине, Гость стучится в дверь ко мне». 2. Ясно помню… Ожиданье… Поздней осени рыданья… И в камине очертанья тускло тлеющих углей… О, как жаждал я рассвета, как я тщетно ждал ответа На страданье без привета, на вопрос о ней, о ней — О Леноре, что блистала ярче всех земных огней, — О светиле прежних дней. 3. И завес пурпурных трепет издавал как будто лепет, Трепет, лепет, наполнявший тёмным чувством сердце мне. Непонятный страх смиряя, встал я с места, повторяя: «Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне, Поздний гость приюта просит в полуночной тишине — Гость стучится в дверь ко мне». 4. Подавив свои сомненья, победивши опасенья, Я сказал: «Не осудите замедленья моего! Этой полночью ненастной я вздремнул, — и стук неясный Слишком тих был, стук неясный, — и не слышал я его, Я не слышал…» — тут раскрыл я дверь жилища моего: Тьма — и больше ничего. 5. Взор застыл, во тьме стеснённый, и стоял я изумлённый, Снам отдавшись, недоступным на земле ни для кого; Но как прежде ночь молчала, тьма душе не отвечала, Лишь — «Ленора!» — прозвучало имя солнца моего, — Это я шепнул, и эхо повторило вновь его, — Эхо, больше ничего. 6. Вновь я в комнату вернулся — обернулся — содрогнулся, — Стук раздался, но слышнее, чем звучал он до того. «Верно, что-нибудь сломилось, что-нибудь пошевелилось, Там, за ставнями, забилось у окошка моего, — Это — ветер, — усмирю я трепет сердца моего, — Ветер — больше ничего». 7. Я толкнул окно с решёткой, — тотчас важною походкой Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней, Не склонился он учтиво, но, как лорд, вошёл спесиво И, взмахнув крылом лениво, в пышной важности своей Он взлетел на бюст Паллады, что над дверью был моей, Он взлетел — и сел над ней. 8. От печали я очнулся и невольно усмехнулся, Видя важность этой птицы, жившей долгие года. «Твой хохол ощипан славно, и глядишь ты презабавно, — Я промолвил, — но скажи мне: в царстве тьмы, где ночь всегда, Как ты звался, гордый Ворон, там, где ночь царит всегда?» Молвил Ворон: «Никогда». 9. Птица ясно отвечала, и хоть смысла было мало, Подивился я всем сердцем на ответ её тогда. Да и кто не подивится, кто с такой мечтой сроднится, Кто поверить согласится, чтобы где-нибудь, когда — Сел над дверью говорящий без запинки, без труда Ворон с кличкой: «Никогда». 10. И взирая так сурово, лишь одно твердил он слово, Точно всю он душу вылил в этом слове «Никогда», И крылами не взмахнул он, и пером не шевельнул он, — Я шепнул: «Друзья сокрылись вот уж многие года, Завтра он меня покинет, как надежды, навсегда». Ворон молвил: «Никогда». 11. Услыхав ответ удачный, вздрогнул я в тревоге мрачной. «Верно, был он, — я подумал, — у того, чья жизнь — Беда, У страдальца, чьи мученья возрастали, как теченье Рек весной, чьё отреченье от Надежды навсегда В песне вылилось о счастьи, что, погибнув навсегда, Вновь не вспыхнет никогда». 12. Но, от скорби отдыхая, улыбаясь и вздыхая, Кресло я своё придвинул против Ворона тогда, И, склонясь на бархат нежный, я фантазии безбрежной Отдался душой мятежной: «Это — Ворон, Ворон, да. Но о чём твердит зловещий этим чёрным “Никогда“, Страшным криком: “Никогда“?» 13. Я сидел, догадок полный и задумчиво-безмолвный, Взоры птицы жгли мне сердце, как огнистая звезда, И с печалью запоздалой головой своей усталой Я прильнул к подушке алой, и подумал я тогда: «Я — один, на бархат алый — та, кого любил всегда, Не прильнёт уж никогда. 14. Но постой: вокруг темнеет, и как будто кто-то веет, — То с кадильницей небесной серафим пришёл сюда?» В миг неясный упоенья я вскричал: «Прости, мученье, Это бог послал забвенье о Леноре навсегда, — Пей, о, пей скорей забвенье о Леноре навсегда!» Каркнул Ворон: «Никогда». 15. И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты — иль дух ужасный, Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, — Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый, В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда! О, скажи, найду ль забвенье, — я молю, скажи, когда?» Каркнул Ворон: «Никогда». 16. ... 17. ... 18. ... “Поэзия Запада”: “Поэзия американская“: Предыдущий 171-й выпуск: ВЯЗЕМСКИЙ П. А.: “Первый снег”, 1819 (ТВ-Тройников / 2024)^