Ох, какой старый, но все еще годный камуфляж

Ох, какой старый, но все еще годный камуфляж Годами, десятилетиям “видные деятели советской культуры“, люто ненавидящие и страну, и народ, и власть, и все советское рядились в него, чтобы и и без пряников кремлевских не остаться, и фигу в кармане показать. Сегодня вот Хазанов читает Толстого. Проникновенно читает. Про патриотизм, который, граф в припадке дурной фронды назвал рабством. Дело было в 1900-м, граф фрондировал, отрекался от Бога, впадал в ересь, писал длинные письма царю, называя его братом и призывая сменить советников... Разбирать сейчас причины тех графских рефлексий я не стану, про то написаны тома людьми знающими. Но где Толстой и где Хазанов. К нему - да, формально не придерешься, просто читает классика. И всем понятно, почему и зачем читает именно это и именно сегодня. Сам думает ровно то же и посылает сигнал городу и миру: ваш я, хороший русский еврей. Но - театр в Москве, миллиарды из государственного бюджета, государственные опять же награды и звания... Потому, прямо - никак. За спиной графа оно вроде спокойнее. И спросить хочется: вот это вот толстовское про пьяных оболваненных людей, которые убивают ни за что, он, Хазанов, действительно экстраполирует на день сегодняшний? Это наши солдаты на передовой - пьяные, оболваненные и убивают ни за что? Это нацизм - “ни за что“? И ничей пепел никуда не стучит хорошему еврею? А Лев Николаевич Толстой спустя десять лет после написанного сбежит в Шамордино и будет искать встречи с оптинскими старцами, как бы перечеркивая все написанное в гневе. Старцы его не примут. Источник: Марина Юденич